В начале необходимо обозначить что такое Священное Предание по учению Православной Церкви. Священное Предание – это общая форма сохранения и распространения Церковью всей совокупности своего учения. К Св. Преданию могут быть отнесены следующие элементы: 1. Канон библейских книг. 2. Древние символы и исповедания веры. 3. Древние правила и каноны, а также постановления Вселенских и некоторых Поместных соборов, принятые всей полнотой Вселенской Церкви. 4. Литургическая практика Церкви. 5. Церковное искусство (иконопись, музыка, гимнография, архитектура). 6. Мученические акты и жития святых. 7. Творения святых отцов и учителей Церкви. Поэтому под Священным Преданием нужно понимать все, что даровано Христовой Церкви в длительном историческом процессе Божественного Откровения, кульминацией и завершением которого стало пришествие в мир Сына Божьего, Господа Иисуса Христа.

Само Писание, как известно, начинается с Пятикнижия Моисея. Именно в этих книгах описывается то, как и при каких обстоятельствах Господь передал через Моисея богоизбранному народу Свой закон, а также излагается суть этого закона, как нравственная, так и обрядовая его сторона. Однако мы видим, что Каин и Авель уже задолго до дарования Богом закона знают, что Богу нужно приносить от тука и плодов земных; ветхозаветным патриархам уже знаком закон о десятине; Ной, наполнявший свой ковчег различной живностью, уже знает какие животные чистые, а какие нечистые; а согласно Талмуду, у иудеев еще задолго до известных событий на г. Синай уже соблюдалась суббота. Еще раз напомним: все эти события имели место задолго до дарования Богом Своего закона и его письменной фиксации Моисеем. Но каким образом передавалась эта информация? Ответ очевиден: из поколения в поколение, из уст в уста, что и составляет суть Предания. Поэтому, чисто хронологически, исторически Предание первично по отношению к Писанию.

Сектанты часто приводят ссылку из Евангелия, где Христос говорит книжникам и фарисеям: «Вы устранили заповедь Божию преданием вашим» (Мф. 15:6). Негативный оттенок здесь очевиден, но, вне всякого сомнения, здесь речь идет о человеческих измышлениях и преданиях иудейских старцев, которые противоречили Божественному Откровению и истинному Преданию ветхозаветной Церкви. Таким образом, необходимо отличать истинное Священное Предание, открытое Богом, от преданий ложных, человеческих. В Новом Завете есть места, где говорится о необходимости сохранения Предания, которое, как мы сейчас увидим, освящено авторитетом Библии. Апостол Павел призывает Фессалоникийских христиан: «Стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фесс. 2:15). Отметим, что наставление словом в этом тексте первично, по сравнению с посланиями апостола. Видимо, сохранение истинного апостольского предания было вопросом чрезвычайной важности для Павла, так как в другом месте того же послания Павел вновь напоминает фессалоникийцам: «Завещеваем же вам, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, удалятся от всякого брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас» (2 Фесс. 3:6). В своем послании Коринфской церкви апостол Павел уже не призывает общину к хранению того, чему он их учил, но хвалит Коринфян за сохранение предания: «Хвалю вас братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам» (1 Кор. 11:2). А то, что Павел не сам выдумал проповедуемое им учение, мы узнаем из следующего текста, где он пишет: «Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял» (1 Кор. 15:3). Здесь наблюдается следующая схема, характеризующая истинное Предание: принял учение → сохранил и не исказил → передал далее. Таким образом, как мы видим из приведенных библейских текстов, для апостола Павла предание имеет первостепенное значение в деле сохранения неискаженным истинного вероучения о жизни, содержании проповеди, Искупительной Жертве Христа, Его Воскресении, Вознесении и Втором Пришествии.

В последнем стихе своего Евангелия ап. Иоанн Богослов пишет: «Многое и другое сотворил Иисус; но если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь» (Ин. 21:25). Именно в этом тексте и отражено желание первых христиан обладать всей полнотой деяний и высказываний Христа. И именно в этих евангельских словах укоренено стремление православных к изучению не только Писания, но и Предания. Причем здесь важно отметить, что Христос Сам, Своей рукой ничего не написал, поэтому авторитет Предания подтверждается той формой изложения богодухновенного учения, которую использовал Сам Спаситель.

В подтверждение самодостаточности Библии сектанты часто приводят следующий текст из второго послания к Тимофею: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности. Да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2 Тим. 3:16–17). Это типичный пример того, как сектанты вырывают библейские цитаты из контекста. Если вернемся на один стих назад, то найдем такие слова Павла, адресованные Тимофею: «Притом же ты из детства знаешь священные писания, которые могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса» (2 Тим. 3:15). Возникает вопрос: какие писания Тимофей мог знать с детства? Ответ очевиден: здесь речь идет о ветхозаветных писаниях, так как книги, впоследствии составившие корпус Нового Завета, были на тот исторический момент только в стадии написания. Поэтому ассоциировать данную цитату (2 Тим. 3:16) со всей Библией, к которой мы привыкли, и которая была составлена гораздо позже, как делают современные сектанты, ненаучно, хронологически некорректно и абсолютно неправомочно.

В Ветхом Завете, в книге Исход, описывается визит пророка и боговидца Моисея и Аарона к фараону. Как известно, главным чудом, которое совершилось при этой встрече с фараоном, стало то, что жезл Аарона чудесным образом превратился в змею. Дальнейшие события описаны так: «И призвал фараон мудрецов и чародеев; и эти волхвы Египетские сделали то же своими чарами» (Исх. 7:11). Сразу отметим, что Библия не называет имен этих мудрецов и чародеев. Однако апостол Павел, вспоминая это событие в одном из своих писем, пишет: «Как Ианний и Иамврий противились Моисею, так и сии противятся истине…» (2 Тим. 3:8). Но откуда Павел знает имена египетских мудрецов, ведь в Ветхом Завете об этом ничего не сказано? Ответ ясен. Очевидно, что Павел, называя имена волхвов, опирается не на Писание, а на Предание, еще и еще раз придавая ему незыблемый авторитет.

Немалый интерес представляет собой тот факт, что в Писании цитируются неканонические книги или апокрифы, которые были либо утрачены, либо сознательно отвергнуты Церковью как небогодухновенные. Например, в послании ап. Иуды цитируется ветхозаветный апокриф под названием Книга Еноха: «О них пророчествовал и Енох, седьмой от Адама, говоря:…» (Иуд. 1:14); а в Ветхом Завете, в Книге Чисел, цитируется некая таинственная книга браней Господних: «Потому и сказано в книге браней Господних:…» (Числ. 21:14).

В 8 главе Книги Деяний рассказывается о том, как апостол Филипп повстречался на дороге с евнухом Ефиопской царицы Кандакии, который, «сидя на колеснице своей, читал пророка Исайю» (Деян. 8:28). На вопрос Филиппа: «Разумеешь ли, чтό читаешь? Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня? И попросил Филиппа взойти и сесть с ним» (Деян. 8:30–31). Этот текст недвусмысленно говорит о том, что Писание не самодостаточно, и что само себя оно не истолковывает, как это утверждают протестанты. Для его правильного понимания абсолютно необходимо наставление или толкование. Примером этого также может служить стих из Книги Неемии, где сказано: «И читали из книги, из закона Божия, внятно, и присоединяли толкование, и народ понимал прочитанное» (Неем. 8:8). Толкование – вот что стало причиной того, что ветхозаветное Писание стало понятным для тех, кому читали его книжник Ездра с левитами. Этот стих из книги Неемии снимает все вопросы по поводу необходимости толкования при чтении Писания.

В своем втором послании апостол Петр пишет о посланиях Павла, что в них есть «нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания» (2 Пет. 3:16). То есть, исходя из слов Петра, Писание без правильного толкования и изъяснения, само по себе может быть даже источником погибели для двух категорий людей: невежд и неутвержденных в вере.

Вспомним также слова, сказанные сатаной Господу: «…если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею»» (Мф. 4:6). Этот эпизод ясно свидетельствует о том, что Писание не самодостаточно, так как сатана искушал Самого Господа ничем иным, как Словом Божиим.

Необходимо также дать ответ на вопрос о том, что имеет в виду ап. Павел, когда пишет: «Посему, оставив начатки учения Христова, поспешим к совершенству; и не станем снова полагать основание обращению от мертвых дел и вере в Бога, учению о крещениях, о возложении рук, о воскресении мертвых и о суде вечном» (Евр. 6:1–2)? Напрашивается вопрос: Где? В каком послании мы можем отыскать начатки учения о возложении рук, то есть порядок рукоположения епископов, пресвитеров и диаконов? В каком месте Писания изложено как правильно крестить (например, одно или три погружения)? Вся эта информация сохраняется на уровне Предания и в Писании не детализируется.

Однако наиболее убедительным и красноречивым аргументом в полемике на данную тему служит тот факт, что сам канон Нового Завета, в том виде, в котором его сегодня используют все протестантские конфессии (сборник из 27 книг) – плод деятельности Церкви, выражение ее соборного разума. Отбор канонических богодухновенных книг от небогодухновенных совершался иерархами древней неразделенной Церкви на трех Поместных соборах: Лаодикийском (363), Иппонийском (393) и Карфагенском (397). Таким образом, протестанты любого направления, ограничивая себя только Библией, вступают в логическое противоречие с самими собой: они принимают результат деятельности Церкви, отвергая саму Церковь. Ведь очевиден исторический факт, что Церковь существовала уже с момента Пятидесятницы, а собрание новозаветных книг в единый корпус совершилось не ранее, чем через триста лет. При определении богодухновенных книг Церковь руководствовалась четкими критериями: 1. Соответствие книги тому, что называлось «правилом веры» (regula fidei), то есть основным христианским традициям, которые уже считались на тот исторический момент в Церкви нормой. 2. Апостольское происхождение книги. 3. Широта употребления книги и принятие ее всей полнотой Вселенской Церкви.

Поэтому мы видим, что не Писание определяло истинность того или иного предания. Наоборот, степень соответствия новозаветной книги истинному апостольскому Преданию была решающей для судьбы этой книги: либо она включалась отцами Церкви в канон Нового Завета, либо не включалась и приобретала статус апокрифа. История Церкви сохранила списки канонических книг, которые были составлены отцами и учителями Церкви. Известна, например, широкая святоотеческая дискуссия по поводу авторства и богодухновенности Послания к Евреям. Ориген писал, к примеру, что в Послании к Евреям нет черт, свойственных речи апостола, а свт. Григорий Богослов, приводя свой список канонических книг, исключал Апокалипсис ап. Иоанна Богослова. Таким образом, мы видим, что святоотеческая полемика по поводу каноничности и богодухновенности тех или иных книг продолжалась несколько столетий, пока в недрах Православной Церкви, водимой Духом Святым, не выкристаллизовался тот канон Нового Завета, которым пользуются сейчас все христианские конфессии по всему миру.

Руководитель Миссионерского отдела Кировоградской епархии,

Священник Андрей Шиманович